Ядгар Турлибеков из Бишкека

Свое решение Государственный Комитет по миграции и занятости (ГКМЗ) Кыргызстана объясняет тем, что одного года вполне достаточно для того, чтобы решить вопрос о получении убежища в третьей стране.

А если у кого-то из узбекистанских беженцев переезд в безопасную страну не получился, значит, они сами в этом виноваты, считает ГКМЗ. Так как, если бы их случай был на самом деле серьезным и важным, то Управление Верховного Комиссара ООН по делам беженцев, занимающееся оказанием им помощи, уже перевезло бы их в другую страну.

Сами же власти Кыргызстана убежище узбекистанским беженцам предоставлять не желают. Хотя многие из тех, кто покинул Узбекистан, в основном - это бежавшие по политическим причинам правозащитники и оппозиционеры Узбекистана, могли бы остаться в Кыргызстане, если бы могли получить законное право на проживание там и защиту от государства.

В то же время, по словам некоторых беженцев из Узбекистана, в решении ГКМЗ нет ничего нового и противозаконного, такая норма была давно прописана в соответствующих нормативных актах, этот вопрос просто стал актуальнее в преддверии зимы, когда населению Кыргызстана снова будет нужен узбекский газ.

Сложившаяся ситуация очень затруднила положение беженцев из Узбекистана. По их словам, только в первые месяцы после резни в Андижане в мае 2005 года УВКБ ООН в Бишкеке быстро решало вопрос о переселении беженцев из Узбекистана в третьи страны.

Надо сказать, что тогда страны в Европе, США и даже Австралия охотнее принимали беженцев из Узбекистана, впечатление от действий властей Узбекистана в Андижане было еще свежо, сочувствие жертвам резни было огромно.

Затем пошла вторая волна беженцев из Узбекистана: среди них были те, кто был арестован после резни в Андижане и был отпущен по амнистии, те, кто пытались продолжать заниматься правозащитной деятельностью год и два после Андижана, но затем были вынуждены бежать в страхе скорой расправы.

Но для УВКБ ООН они оказались уже старой историей, да и в мире интерес к беженцам из Узбекистана потихоньку погас.

По мнению же беженцев из Узбекистана, это сотрудники УВКБ ООН в Кыргызстане всеми мерами затягивают процесс их переселения, оказывают мизерную финансовую помощь и требуют от них в нарушении законодательства страны пребывания самим трудоустраиваться.

«Наши беженцы для элементарного выживания соглашаются на любую работу, на которую, как правило, не идут местные жители. Работая нелегально и не имея никаких прав, они попадают в положение рабов местных недобросовестных работодателей. И тому есть масса примеров, когда хозяин вовсе не даёт зарплату или даёт намного меньше ранее оговорённых денег», - рассказывает один беженец из Узбекистана.

При этом спорить с недобросовестным работодателем бесполезно. Нелегал, по известным причинам, не может обратиться в соответствующие органы правопорядка.

«Да, что там об этом говорить, если даже при обращении беженца за правовой помощью в представительство УВКБ ООН в КР и его юридическому партнеру «Адилет» только и слышит: чем мы можем помочь, если вы работали нелегально?» - рассказывают узбекистанцы.

С другой стороны - власти Кыргызстана, которым пребывание здесь узбекских беженцев не сулит ничего хорошего - ни в политическом, ни экономическом плане.

Не имея возможности открыто отказаться от приема беженцев, Кыргызстан хотел бы видеть их у себя как можно в меньшем количестве, поэтому ГКМЗ был вынужден пойти на столь радикальный шаг, понуждая тем самым чиновников представительства УВКБ ООН решать вопрос о переселении беженцев в течение года, но не более.

В этом плане власти Кыргызстана и узбекистанские беженцы поневоле оказались союзниками, но это никак не привело к активизации их переселения в третьи страны через УВКБ ООН.

В итоге, беженцы из Узбекистана оказались лишенными даже права выхода на улицу даже за покупками, ведь Свидетельство ГКМЗ был единственным документом кыргызских властей, легализовавшим пребывание беженцев из Узбекистана в Кыргызстане.

Именно в эти дни бишкекская милиция начала проводить мероприятия по выявлению нелегалов, в число которых теперь автоматически подпадают и узбекские беженцы.
«Что нам теперь делать?»– мучаются вопросом беженцы из Узбекистана.

Ядгар Турлибеков – правозащитник из Кашкадарьинской области Узбекистана, беженец.