Мы тогда пришли в Генпрокуратуру РУз, чтобы выяснить когда, наконец, разберутся по существу наших жалоб на преследование нас со стороны милиции и на избиение ее сотрудником моей дочери.

В тот день возле здания были и другие люди, которые, как и мы, держали в руках большие листы бумаги – каждый со своими вопросами. Никто к нам не подходил, никто не требовал уйти, а через некоторое время меня с дочерью пригласили в прокуратуру. После разговора там мы вышли и направились домой. Другие граждане в это время уже разошлись.

В нескольких сотнях метров от Генпрокуратуры к нам подъехали какие-то машины – не милицейские или иные специальные!, - выскочившие из них люди в штатском схватили нас и стали затаскивать в машины. Рядом оказались и двое в милицейских формах, которые помогали расправиться с нами.

Позже в здании РУВД Мирзо-Улугбекского района какие-то сотрудники, которых и близко не было ни возле Генпрокуратуры, ни на месте захвата нас, составили протоколы, по которым тут же, лишив нас возможности обратиться к адвокату, вызвав из дома судью Курбанова Ж., устроили судебный процесс.

Результат: мы оказались виновными в проведении несанкционированного пикета и в сопротивлении милиции, за что должны уплатить нашему заботливому государству штрафы в 284 тысячи сум каждая. Заметьте: пенсионерке и инвалиду, еле-еле протягивающим от пенсии до пенсии. Это меньше меньшего установленного законом штрафа, но, согласитесь, в данном случае подобное «милосердие» больше похоже на издевательство.

Мы подали жалобы председателю Мирзо-Улугбекского суда по уголовным делам Мусаеву М. о незаконном привлечении к ответственности за проведение пикета.

Однако, поскольку ответственности за «пикет» не существует, то наши действия превратились, вдруг, в «демонстрацию». Хотя абсолютно все, включая сотрудников милиции, показывали, что мы стояли, а демонстрация подразумевает шествие, причем с плакатами и лозунгами общего политико-социального характера. Поскольку же таких плакатов и лозунгов не было, то в деле появились выражения типа «плакаты против государства», причем нигде ни звука о том, что именно было написано.

Наши сопротивление и крики о помощи, когда нас захватывали неизвестные люди (в милицейскую форму, ведь, и отъявленный бандит переодеться может) превратились в «неподчинение законным требованиям сотрудников милиции» и «оскорбления милиционеров нецензурной бранью». Впрочем, о плакатах и сопротивлении с оскорблениями, так было написано уже в первом судебном постановлении, так что Мусаеву М. не пришлось ломать голову над тем, что и как нам «пришить». И он ничтоже сумнящеся оставил в силе первое постановление, тем самым продолжив многолетнее уже «пришивание» нам уголовных и административных правонарушений.

Этим в свое время занимались работники ТСЖ «Бустон Аль-Хорезмий Альфа», работники кенгаша схода граждан махалли «Аль-Хорезмий» в тесном союзе с хокимом Чиланзарского района Махкамовым Х. и замом начальника ГУВД Нигматовым С., судья Денисова Е. из Мирзо-Улугбекского гражданского суда. А то, что нам удавалось иной раз отбиться от нападок, что суды после долгих мытарств вынуждены были признавать нашу правоту, лишь подливало масло в огонь их ненависти к людям отстаивающим свои честь, права и интересы.

И сжигающий души огонь, видимо, разгорелся так, что уже суды принимают во внимание лжесвидетельства единиц, отвергая правдивые показания множества свидетелей, вещи называют не своими именами, а так, как удобно для обвинительного постановления, буквально плюют на установленные законами строгие порядки задержания, составления протоколов и прочие «мелочи» в их большом деле борьбы с гражданскими правами и свободами.

Сейчас мы подали жалобы в Ташкентский городской суд по уголовным делам, но надежды на справедливость, честно говоря, очень и очень мало. Потому как, похоже, что откуда-то «сверху» и милиции, и прокуратуре и судам дано указание «давить» любые проявления свободомыслия, гражданской правовой активности, человеческого достоинства. Навряд ли без подобного указания решились бы на столь откровенные и грубые нарушения законов, как это происходит в нашем деле.

Правозащитника - Кутепова Л. И.

Узбекистан, Ташкент.

26 февраля 2009 года.